Апрель 2006
27.04.06 Сегодня видела бабочку. Первую в этом году, раннюю. Она летела над Садовым кольцом, над тротуаром, где ходят люди, и тоже соблюдала правила дорожного движения, к тому же тут и безопаснее.
В парке привлёк моё внимание шмель – такой яркой окраски на фоне прошлогодней сухой, полинявшей цветом, листвы. Травка, зелёненькая, свежая, тоже кажется очень яркой, особенно на солнце. Странно ходить по ней в зимних ещё сапогах.
Почки у тополя -- огромнейшие, но никому нет до них дела. Тополиные ветви так тяжелы от соков, поднявшихся к ним по стволу от корней и напитавших почки, готовые раскрыться, что даже изгибаются под своей тяжестью. Скоро нужно ждать взрыв почек, когда все они избавятся от своих чехликов и выбросят целые снопы свежеокрашенных клейких нежно-зелёных листьев сердечками и толстеньких длинных червячков-серёжек, грозящих в будущем раскрыться и своим пухом заполонить всю Москву, что особенно неприятно аллергикам, и тогда спасением от такого бедствия будет только дождь, хороший тёплый ливень, который прибьёт пух к земле, и тогда он уже не будет лезть в нос, уши, а будет лежать сиротливо на тёмном мокром асфальте, сгребаемый дворниками в мокрые невзрачные кучки, и будет он уже вовсе не такой лёгкий – крылышки-то намокнут, отяжелеют, не получится уже полететь. И красоты тоже никакой и в помине не останется. Вот уж не думала, что пух тополиный пожалею.
Тополиный пух похож на снежинки посреди лета, и снежинки эти совсем не холодные, не тают на ладони, образуя холодную сырость; этот белый снег среди зелени лета – тёплый, мягкий, пушистый и очень приятный на ощупь. Бывает, что он залетает в форточку и скатывается клубами под мебелью, но я не ругаюсь, а, скорее, даже радуюсь – ведь тополиное чудо бывает только раз в году.